Первое заседание Гражданского экспертного клуба, открывшегося при поддержке ФАН, было посвящено одному из самых острых дискуссионных вопросов: «Нужна ли в современной России государственная идеология?».
Что же нам удалось зафиксировать в ходе дискуссии?
Самое главное. Никто из участников дискуссии, утвердительно ответивших на данный вопрос, не подразумевает тем не менее идеологию в «советском стиле». Выражение «нужна государственная идеология» представляет сегодня скорее политическую метафору. И выражает эта метафора чаще всего — необходимость ценностного согласия в обществе, а также согласия между обществом и государством относительно ценностей.
Но согласие по поводу ценностей — это не утверждение идеологии как какого-то «единственно верного» учения! Тем более, в качестве «государственного» или «общеобязательного» учения.
Следует предположить, что большая часть современников, считающих необходимым для развития России «обрести» некую «государственную идеологию», также имеют в виду ценностные, общекультурные, смысловые основы гражданской консолидации. А не обязательность или государственный статус какой-то одной философской доктрины.
Конечно, вполне возможно, отдельные философы, говорящие о необходимости «государственной идеологии», верят в безальтернативность и исключительность собственных взглядов, а также надеются, что эти взгляды когда-нибудь в результате референдума станут «государственными» и «общеобязательными».
Что же? Мы живем в свободной стране, где такая позиция может свободно озвучиваться.
Вместе с тем важно понимать: даже невероятное, но гипотетически допустимое утверждение некой «государственной идеологии» не обеспечит автоматически консолидацию и интеграцию общества. Скорее наоборот.
Следующий момент, который был лейтмотивом стартовой дискуссии Гражданского экспертного клуба. Тема гражданской консолидации, тема российских ценностей и смыслов имеют особую остроту в нынешний период жизни страны. И в контексте специальной военной операции, и в контексте глобальной трансформации в целом.
Сегодня очень важно, чтобы и наше общество, и жители освобождаемых в ходе специальной военной операции территорий, понимали и принимали историческую и правовую суть происходящего. Важно, чтобы шумовые идеологические вбросы, — о «воссоздании СССР», о «воссоздании Российской империи», о «возникновении нового российского государства» (в связи с возможным вхождением в состав России новых территорий), — не выносили на периферию общественного сознания простую и ясную истину: именно современная Россия в соответствии со своими конституционными принципами проводит операцию по денацификации сопредельных территорий. Жители освобожденных территорий — в результате свободного волеизъявления — окажутся в итоге гражданами не СССР или какой-либо иной уже несуществующей страны, а именно гражданами Российской Федерации, в основе бытия которой — хочет этого кто-то или нет — лежит ее основной закон, или Конституция. Включая ее 13 статью.
Понятно, что уже сегодня различные российские политические силы не только участвуют в оказании помощи жителям освобождаемых территорий, но и думают, что завтра эти жители могут стать российскими гражданами, а значит — избирателями. И что расширение Федерации, появление миллионов новых граждан с необходимостью будет иметь политико-идеологические последствия. Поэтому в информационном пространстве идет тестирование различных идей и идеологий. Это естественно для любой демократии, в том числе российской. Однако было бы верно соблюдать в дискуссиях известную меру, а также правильно расставлять акценты, делая прежде всего упор на объединяющих нас конституционных принципах и ценностях.
В данной связи — еще один момент состоявшейся дискуссии. Каждое заседание Гражданского экспертного клуба должно по замыслу иметь продолжение в виде какой-то политически-значимой и общественно-значимой инициативы. Или ряда инициатив.
Одной из таких идей-инициатив является обращение в Конституционный суд Российской Федерации за толкованием 13 статьи конституции, запрещающей государственную или общеобязательную идеологию. Согласно основному закону, Конституционный суд является конечной инстанцией, дающей общеобязательное толкование конституционных положений.
Напомню, что закон О Конституционном суде Российской Федерации гласит:
«Толкование Конституции Российской Федерации, данное Конституционным судом РФ, является официальным и обязательным для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений» (статья 106).
Представляется, что именно в наши дни пришло время поставить точку в затяжной дискуссии о государственной идеологии. Конституционный суд может это сделать, приняв развернутое определение по этому вопросу.
Данная инициатива Гражданского экспертного полностью согласуется с недавними высказываниями председателя Конституционного суда Валерия Зорькина о необходимости «правовой мобилизации». Что может сравниться по мобилизационной силе и масштабу с окончательным решением общественного и правового вопроса о смысле запрета государственной идеологии?
Отмечу, что сама тема «правовой мобилизации» общества неоднократно звучала в ходе первой дискуссии Гражданского экспертного клуба.
Мы понимаем отчетливо, что круг субъектов, имеющих право обратиться в Конституционный суд за толкованием конституционных положений, четко очерчен тем же законом «О Конституционном суде»:
«Правом на обращение в Конституционный суд Российской Федерации с запросом о толковании Конституции РФ обладают президент РФ, Совет Федерации, Государственная дума, Правительство РФ, органы законодательной власти субъектов РФ» (статья 105).
Вместе с тем реализация обозначенной инициативы не представляется нам чем-то непостижимым в нынешней ситуации. В связи с ее объективной исторической чрезвычайностью.
Различные круги нашего общества, а также наши элиты, должны получить четкий сигнал к действиям, соответствующим нашим национальным интересам и культурным ценностям. И те, кто за запретом на идеологию прячет скрытые мотивы. И те, кто этим же запретом оправдывает неспособность к реальной и системной работе.