Эта колонка подготовлена на основании моих тезисов к предполагавшемуся выступлению на Гражданском экспертном клубе по теме «Какая школа нужна России?».
Россия — одна из ведущих мировых держав с мощным внешнеполитическим, оборонным и духовным потенциалом. Ей необходима суверенная и самостоятельная политика в области образования. Взятое президентом России и российским государством направление на сохранение и усиление своей национальной и государственной идентичности, развития и сплочения российского народа и укрепления его самобытности предполагает соответствующие изменения в системе российского образования.
Нынешние изменения в мире, которые носят глубинный цивилизационный характер, требуют серьезных преобразований в образовательной политике России. В настоящее время мы стоим перед серьезнейшими вызовами, ответы на которые должны не только раскрыть потенциал отечественного образования, накопленного в нашем многонациональном народе России в течение тысячелетий, но и явить самобытность всего российского общества. А это общество способно предложить спасительные пути развития человечества, как это было уже неоднократно в мировой истории. И осуществить этот прорыв возможно через переход к национально ориентированной модели отечественного образования, чему должно служить принятие Национальной доктрины образования в Российской Федерации.
Нужно помнить, что образование — это универсальный механизм передачи всего лучшего, что было накоплено предшествующими поколениями, и воспроизводства самого народа как творческой и созидательной общности. Поэтому в России необходимо создавать свою образовательную систему. Невозможно сегодня дополнять или менять стандарты образования, писать программы и концепции на старых основаниях, что мы видим на деле. Сегодня налицо отсутствие ясного образа будущего страны, размытость и противоречивость образовательного идеала, метание между так называемыми педагогическими новациями. Все перечисленное позволяет обозначить сегодняшнюю ситуацию в отечественном образовании как его системный кризис, и, соответственно, как угрозу национальной безопасности.
В результате подушевого финансирования, объявления образования услугой, внедрения ЕГЭ и других лукавых радикальных реформаторских модернизаций произошло снижения уровня образованности и разрушение желания учиться у значительных групп населения.
Поэтому введение на основе данной Доктрины сущностного смысла образования и определения роли образования в российском обществе является важнейшим моментом восстановления суверенности российского образования и образовательной политики. Только суверенное российское образование на основе трансляции российских духовных традиций и современных технологий освоения знаний может обеспечить культурно-цивилизационный рывок, к которому нас призывает президент РФ Владимир Путин. Данная доктрина требует всяческой государственной и общественной поддержки и принятия в качестве политического документа высшего уровня для формирования современной практики образования.
Проект Доктрины в 2018 году был издан брошюрой, затем претерпел три редакции. И в течение 2022 года обсуждается научным и педагогическим сообществом на площадках разного уровня, в том числе на конференциях Фонда по премиям памяти митрополита Макария (Булгакова), на «круглых столах» в Общественной палате РФ, в рамках Рождественских образовательных чтений Русской Православной Церкви в Совете Федерации РФ, на площадках региональных общественных организаций в 32 регионах РФ, откуда обращаются с просьбой о скорейшем продвижении и принятии Доктрины как руководства к действию.
Раскрою некоторые положения проекта Национальной доктрины образования.
Несомненно, одним из безусловных вызовов последнего времени для образования является требование прямого и профессионально обеспеченного решения проблемы воспроизводства в поколениях «собственно человеческого» качества бытия человека. А также выявления потенциала человечности в человеке, обретения и спасения самого образа человеческого. Однако, вопрос в том, как, при каких условиях, за счет чего возможны консолидация и наращивание масштаба, мощности, а главное — качества этого самого потенциала человечности в общественной системе.
По сути дела, Национальная доктрина отечественного образования, которая была разработана Научно-экспертным советом по духовно-нравственной безопасности, и есть попытка концептуального ответа на эти и другие сущностные вопросы.
Главный смысл Доктрины в том, что она призвана определить мировоззренческие основания перехода к национально-ориентированному образованию и должна стать неотъемлемой частью Стратегии национальной безопасности Российской Федерации. Она задает ориентиры качественного и подлинно общенародного образования, необходимые для обеспечения суверенного развития России, ее многонационального и многоконфессионального народа.
Доктрина — это главный концептуальный документ для формирования государственной политики в области отечественного образования, на основе которого разрабатываются инструменты управления на всех его уровнях. Доктрина — это фундамент любых нормативно-правовых актов, всех последующих образовательных стратегий, концепций, программ и т.п.
По словам Константина Леонтьева, система единых базовых нравственных норм и единой цели общего блага независимо от этнической и конфессиональной принадлежности, при сохранении всех народов в рамках единой нации и единой державы — «цветущей сложности», это важнейшее достижение нашего тысячелетнего опыта национально-цивилизационного строительства и главный фактор дальнейшего развития российской социальной общности и государственности.
Именно в этом контексте культурно-исторические и духовно-нравственные ценностные основы народов России воспринимаются и транслируются сегодня в качестве традиционных и основополагающих. Среди таких основ: Отечество, народ, семья, державность и гражданственность, социальная солидарность и справедливость, созидательный труд и взаимопомощь, долг и воля, свобода и ответственность, вера, честь, совесть и достоинство.
Огромная роль в трансляции именно этих ценностей принадлежит отечественному образованию. Поэтому еще одним базовым смыслом Национальной Доктрины является принципиальное преодоление деструктивного понимания образования как одной из отраслей экономики (так называемого, нематериального общественного производства), результатом которого стала выступать услуга в виде образовательного продукта и рыночного товара, направленного на удовлетворение внешних и часто разрушительных и для страны, и для человека, и для самого образования потребностей.
Для того, чтобы выстроить общенародное, национально-ориентированное образование, требуется предельная ясность его оснований:
Первое основание: это образ – Проект будущего Страны как стратегическая сверхзадача общества, определяющего свой самобытный путь в Истории и создающего свою образовательную систему, призванную решать эту задачу.
Второе основание: это образовательная цель системы, сформулированная в виде антропологического идеала сынов и дочерей Отечества, способных осуществить этот Проект будущего Страны. Иногда в этой связи говорят о портрете выпускника как о некоем результате образования. Однако, думаю, что все-таки тут не портрет, а прежде всего – Образ собственно человеческого в человеке.
Третье основание: это профессионально-антропологический идеал педагога – как детоводителя в пространстве культуры и во времени истории, а не как технолога и социализатора. А также само «педагогическое «производство» — как особый тип антропопрактики, практики вочеловечивания человека, которая призвана реализовать образовательную цель и обеспечить воплощение антропологического идеала образования.
Ясность и непротиворечивость этих оснований позволяет безошибочно определять четвертое основание: содержание образования человека. Подчеркну: образование Кого, а не образования — какого и для чего.
И, наконец, пятое основание национальной системы образования: это средства достижения стратегической цели образования.
Чтобы осознать масштаб задач, стоящих сегодня перед нашим обществом в целом и перед образованием в частности, имеет смысл вспомнить наше недавнее и чуть отдалённое прошлое.
В дореволюционной России было ясно, что образ будущего как стратегическая сверхзадача общества – это выстраивание православной русской державы, объединяющей под покровом своим иные народы и иные традиционные конфессии. Антропологический идеал человека, способного осуществить такой образ будущего – это человек, стремящийся к совершенствованию своему во всех отношениях. Как было написано в правилах для гимназистов в позапрошлом веке:
«Создателю нашему во славу, родителям на утешение, Церкви и Отечеству на пользу».
Педагогическая тактика воспитания такого человека состоит в восстановлении поврежденной грехом природы человека через покаяние. Даже обучение рассматривалось как особый вид покаяния, через который человек избавляется от греха невежества.
В советской системе образования был сформирован образ светлого коммунистического будущего как стратегическая сверхзадача общества. Был определен образ всесторонне и гармонично развитой личности как антропологический идеал. Было определено педагогическое производство по формированию нового человека – строителя коммунизма как особый тип антропопрактики. Все это определяло фундаментальность и энциклопедизм как принципы формирования содержания обучения и положительную героику и коммунистическую нравственность как основу содержания воспитания.
Я привел эти примеры не для ностальгических переживаний, а для того, чтобы показать образцы продуманности и методологической стройности систем организации отечественного образования в прошлом. Важно, что оно было крепко сбито: оно не могло измениться при косметическом, пусть даже «европейском ремонте», оно могло быть только сломлено. Первый раз оно было сломлено в начале ХХ столетия, второй раз — в конце его. И последняя ломка продолжается вот уже более четверти века — по сей день.
Для продуктивного разрешения и преодоления кризиса в нашем случае требуется кардинальное переосмысление самого понятия «образование». Образование должно пониматься как философско-антропологическая категория, как одна из форм бытия человека, а не как узко прагматическая функция обслуживания хозяйствующих субъектов.
Пора, наконец, осознать, что образование — это не машина по принудительному исполнению так называемого социального заказа, суть которого в том, чтобы приспособить, адаптировать подрастающее поколение к наличным обстоятельствам жизни; как будто эти обстоятельства всегда неизбежные, почти как стихийно-природные. Понятно, что так понятое образование никогда не сможет вооружить молодых людей духовными силами, интеллектуальными средствами, опытом противостояния угрозам уже наступившего антропологического кризиса в Европейской цивилизации.
Все вышесказанное — это и есть базовые смыслы Национальной доктрины уже наступившего будущего образования в нашем Отечестве.